Для корреспондента Ъ парижская неделя началась с показа Жан-Поля Готье, дизайнера, чей коммерческий успех поражает своей стабильностью, шоу – своей театральностью. На сей раз он показал готическую сказку на фоне закатного неба и дымчатых шифоновых облаков. Лесные дивы с длинными развевающимися локонами в одеждах, словно сотканных из мха и дыма, бродили по подиуму с собаками, кошками и даже совами. Голая палевая кошка сливалась с шубой такого же нежно-розового цвета, а огромный пушистый, как шар, кот своей мастью более всего напоминал грозовую тучу, афганская борзая манерным тонким силуэтом идеально соответствовала формам пальто и платьев – узким, облегающим сверху и расширяющимся к низу. Шифон, наслоенный на бархат, да еще в сочетании с золотым шитьем, напоминал о богатстве ренессансных одежд, при этом широкие кожаные пояса-корсажи поверх объемных кашемировых пальто читались как явный намек на любимые дизайнером 80-е. Однако само шоу словно вовсе не имело отношения к прозе современной жизни – скорее походило на съемочную площадку высокобюджетной голливудской сказки.
В тот же день Джон Гальяно в коллекции для Christian Dior попытался поддержать это мрачное готическое настроение. Коллекция так и называлась – Gothic chic. Однако девочки-модели в черных повязках на головах и темных очках в пол-лица больше походили на мрачных агрессивных панков образца 80-х, для которых кто-то по случаю сшил дорогую одежду из кожи, меха и шерстяного букле. Девочки выходили на скользкий металлический подиум, проходя сквозь ряд пластиковых занавесей. Каждая вторая врезалась в эти занавеси лбом. То же самое случилось и с самим Гальяно, когда он выходил на поклон, как всегда, в окружении четырех охранников. Для его пафосных поклонов подобная накладка оказалась весьма некстати, зато это происшествие немного разрядило атмосферу после показа, пропитанного нарочито вульгарной агрессией.
Зато на следующий день дизайнер Патрик Робинсон показал свою уже третью коллекцию для дома Paco Rabanne. Она оказалась намного лучше двух предыдущих и продемонстрировала, как можно вспоминать 80-е, оставаясь в рамках столь модного в этом сезоне романтизма. Откровенно средневековые мотивы, которые в те самые 80-е тоже были в ходу, у дизайнера получились отлично: он использовал накидки из твида, меха и трикотажа, пальто с меховыми оторочками, многодельные вставки из плиссе и крупные вязаные детали. Если бы дизайнеру еще удалось удержаться от нескольких страшно перегруженных ненужными подробностями платьев и пальто, то коллекция и вовсе была бы отличной.
И если коллекция Патрика Робинсона стала для многих неожиданностью, то от Хуссейна Чалаяна всегда ждут если не чуда, то уж точно чего-то большего, чем от всех остальных. Главный концептуалист в современной моде и, безусловно, один из самых блистательных дизайнеров нашего времени, он уже не однажды пытался соорудить гибрид мебели и одежды. На сей раз получилось наиболее жизнеспособно. Большие дутые воротники походили на диванные валики, а рукава – на подлокотники кресел, стеганый бархат недвусмысленно намекал на диванную обивку. Самое странное, что в результате всех этих экзерсисов получилась очень красивая одежда с мотивами ар-деко и некоторым реверансом в сторону элегантности 50-х.
Оливье Тискенс, дизайнер дома Rochas, хоть и не концептуалист вовсе, а тоже всегда стоит чуть поодаль от вечной чехарды модных тенденций. Но нынешний сезон совпал с его всегда несколько меланхоличным романтическим настроем. Эта коллекция была похожа на одежду для готической принцессы, перенесенной в современную жизнь. Даже брючные костюмы с глухими жилетами и белыми сорочками походили на рыцарские латы. Вытянутые линии, узкий стройный силуэт с непременным расширением к низу, серо-бело-дымчатая гамма – все на грани минимализма. А вечерние платья и вовсе походили на дым, обернутый вокруг тела. И то, что вдоль одного из них словно была натянута черная струна с сидящими на ней птичками, лишь добавило ощущения нереальности. Коллекции Тискенса всегда чуть-чуть нездешние. И сам он похож на пришельца из другой эпохи. Хрупкий юноша с огромными черными глазами и длинными черными волосами. Он всегда смущается, когда выходит на поклон, и, похоже, продолжает нервничать даже тогда, когда слышит, что зал ревет от восторга. Похоже, все эти сумрачно-средневековые коллекции и есть главное парижское настроение сезона.
